Дрессировка
Меня часто спрашивали, не страшно ли жить под обстрелами, почему мы отсюда не уезжаем, как вообще так можно жить, и, совершенно замечательный вопрос: «Вы ж зачем-то из России свалили? Под сирены-то!».

Нет, не страшно. Нет, не уедем. Да, можно. А «сваливали» мы далеко не из России, и далеко не под сирены.
Вы знаете, как привыкают к тому, что сирены и обстрелы - часть жизни?
Так я вам сейчас расскажу.
Просто попробуйте представить себя в этой картине. И скажите, когда вы впервые задумываетесь о том, чтобы свалить отсюда куда подальше?

читать дальшеНа дворе 1995-й год. Вы приезжаете из далекого Ташкента в теплый и гостеприимный Израиль, вручивший вам паспорта и гражданство чуть ли не у трапа самолета. Потому что закон о возвращении в силе. Страна уютная и мирная, последняя война (которая в Персидском Заливе) была четыре года назад, и о ней ничего не напоминает, кроме того, что с этой самой войны невозможно утвердить проект постройки дома, если в нем нет бомбоубежища. Но, так как вы нищие репатрианты, дом строить не собираетесь, то ничего об этом не знаете. Вот вообще ничего. Единственный инцидент за долгие годы - через пару месяцев после вашего приезда убили премьер-министра, Ицхака Рабина. Вам шесть лет, вы вообще не знаете, кто это такой и за что его убили, но все вокруг скорбят - значит, положено скорбеть. Настолько, насколько ребенок может скорбеть о смерти неизвестного ему человека. То есть, между нами говоря, вообще никак.

Проходит пять лет и начинается вторая интифада. Где-то далеко-далеко (когда тебе 11 лет, и ты дальше своего района ничего не знаешь, то Тель-Авив, до которого ехать аж полтора часа кажется чуть ли не другой планетой) взрываются автобусы, дискотеки, рестораны. В вашем городе тихо и спокойно, а новости вы слышите краем уха и зачастую мимо этого самого уха пропускаете (ну кто всерьез интересуется новостями в 11 лет?!). За почти пять лет второй интифады, она затрагивает вас лишь один раз - в 2004-м году взорвали два автобуса. Паника, впервые рухнувшая телефонная сеть, не выдержавшая напряжения, страх... и все. Прошло. Один раз - подумаешь...

За год до этого теракта США входит в Ирак, и весь Израиль безумно боится повтора войны в Персидском Заливе. Обновляются противогазы, мама заклеивает окно в комнате, не пускает в школу один день. Потом приходит понимание, что повторения того же сценария не будет, Израиль остается в стороне. Противогазы снова запихиваются на антресоли, окно расклеивается, жизнь продолжается. Испугались - ну и подумаешь... Жизнь-то продолжается.

Проходит еще два года и открывается война на два фронта - Вторая Ливанская. А в вашем городе по-прежнему тихо, спокойно и солнечно. Вам 16 лет, вы читаете дневники девочек-северянок и волосы дыбом встают от ужаса; и в то же время, вы не можете осознать, как это - когда боишься пойти в душ? Когда сирена звучит каждый час? Когда недалеко от тебя слышны взрывы? Как можно так жить? Как люди так живут, вот сейчас, когда у меня за окном тихо и спокойно? Когда единственное изменение в моем городе - что стало заметно меньше солдат вокруг? Север был где-то безумно далеко, а с Газы до вас еще ничего не долетает. И, да, тогда лично мне хотелось, чтобы все как можно быстрее закончилось.

Война вновь обошла стороной ваш город. Ваш город, который вы уже привыкли воспринимать, как оплот спокойствия и безопасности, с которым никогда ничего не может случиться. Ваш дом, ваши друзья, ваша школа, ваша родина - пусть вы здесь не родились, но ведь родители они не те, кто родил, а те, кто воспитал. В семье вам повезло, вас рожали и воспитывали те же люди. Со страной получилось иначе, родились в одной, а выросли и получили воспитание в другой. И та, другая, и никакая иначе воспринимается домом. А кто добровольно уйдет из дома, тем более, такого безопасного? Вот вы бы на этом этапе ушли бы?

Проходит три года. В вашем городе до сих пор спокойно. А когда у тебя дома тихо, ты даже не задумываешься о том, что где-то, в тридцати-сорока километрах от тебя какие-то мелкие города обстреливаются чуть ли не ежедневно. Тебя это вообще не волнует; да и в новостях о них привыкли говорить бегущей строкой. И вы, в свои 18-19 лет, даже не задумываетесь о том, что где-то люди уже восемь лет живут под вечной угрозой обстрелов и бомбежки. Потому что - ну где они, а где я? Кстати, именно поэтому я никогда не осуждала тель-авивцев за то, что они продолжают жить спокойно, когда нас обстреливают. Потому что прекрасно знаю по собственному опыту, что пока тебя лично это не затрагивает, тебя это просто не сильно волнует. Кстати, даже упавшая в море ракета, в ста метрах от пляжа, на которым ты разлегся, кажется какой-то... ну ненастоящей угрозой, что ли.

Армия срывает розовые очки и вы вдруг осознаете, что все вокруг - настоящее. Что где-то в реальности, в этом мире, есть люди, которые живут под вечной угрозой. И, по странному совпадению, как только вы это осознаете - армия входит в Газу и начинает операцию «Литой Свинец». Вы впервые слышите сирену - далекую, из других городов, потому что база, на которой вы служите, к такому повороту событий вот вообще не готова. Ни сирены воздушной тревоги, ни бомбоубежищ, ни вообще укрытий... Спать продолжаете в палатках, потому что негде больше. А во время сирены бегаете в траншею - ров глубиной пять сантиметров (нет, я не опечаталась, именно сантиметров), надеваете каску и от всей души надеетесь, что ракета упадет где-нибудь в другом месте. Потому что прекрасно понимаете, что вот в этой, прости Господи, траншее, вас ничто и никто не защитит. И все равно, это кажется какой-то... игрой, что ли? Ненастоящим. Никак не воспринимаемым всерьез.

Всерьез это начинает восприниматься, когда доходят слухи, что ракеты упали в вашем городе. В том самом оплоте спокойствия и безопасности. Там, где никогда не падали ракеты уже много-много лет, и даже теракты обходили стороной. Там, где живет ваша семья и ваши близкие. Вот тогда - впервые становится страшно. И вместе с этим - осознание, что это война, это временное, это надо сжать зубы и перетерпеть. Ну, может, уехать на некоторое время куда-нибудь... Армия милостиво предоставляет эту возможность, вы заканчиваете курс молодого бойца и начинаете другой курс где-то возле Хадеры, где все тихо и спокойно. Вы - в безопасности. А ваша семья? Ваша семья никуда не уехала, они тоже понимают, что это временное явление, что война закончится и все будет хорошо, и безумно жаль бросать все нажитое и убегать куда-то в неизвестность, когда можно потерпеть несколько недель - и все вернется в свое русло. А вы - вы далеко, вы в безопасности... и все время думаете о тех, кто дома. И это сводит вас с ума.

Но вот война, которая так и не была официально названа войной, заканчивается и жизнь возвращается в прежнее русло. Зачем куда-то уезжать? Нам и здесь хорошо! Вы заканчиваете службу, возвращаетесь домой. Идете себе по улице на, скажем, физиотерапию. И вдруг средь бела дня - сирена! Но вас врасплох не застанешь, вы прыгаете в ближайший подъезд, поднимаетесь на второй этаж и ждете, вместе с вышедшими на лестничный пролет жильцами этого дома. Слышите отдаленный бум, вздыхаете и идете дальше. Вы уже знаете, что вот прямо сейчас, когда сирена только-только отгудела, звонить куда-то бесполезно, не прозвонитесь, сеть опять упала, потому что все друг другу звонят. А вот через пять минут - запросто.

Это была всего лишь одна ракета. Что, из-за одной ракеты куда-то уезжать? Переезжать куда-нибудь в центр? Да ладно вам! Жизнь-то продолжается! Подумаешь, одна ракета в год!

...А потом этих ракет становится две. Три. Пять в год. Десять. Массовый обстрел раз в полгода - студенты ерничают, что им спокойно учиться не дают, уже второй семестр отсрочили из-за какой-то парочки ракет. И вот так, незаметно, ты привыкаешь к реальности, когда просыпаясь от сирены в пять утра, ты сетуешь на террористов-полуночников, которые спать не дают, чего бы им пострелять на пару часов позже? И это совсем не кажется тебе странным. И жизнь вокруг продолжается. Несмотря ни на что. Потому что люди привыкли. Выдрессировались. В конце концов, в 2009-м было хуже. По сравнению с этим - пара ракет в год это мелочи жизни, честное слово.

Операция «Облачный Столп» воспринималась жителями юга именно операцией. Чем-то неприятным, болезненным, даже опасным - но необходимым, после которого обязательно будет улучшение. Жители Ашдода и Беэр-Шевы выходили на улицы обстреливаемых городов с плакатами и демонстрациями, они кричали: мы готовы терпеть участившиеся обстрелы, мы сильные, мы выстоим, только доведите дело до конца! Сделайте так, чтобы после этой операции мы могли бы спать спокойно, не опасаясь обстрелов. Результат... результат известен. Более того, последствия предсказуемы.

Те, кто не бросил все и не уехал в первое же время, как только начали обстреливать Сдерот, Ашкелон или Беэр-Шеву - они уже не уедут. Потому что привыкли. Потому что можно привыкнуть ко всему, даже к сиренам и обстрелам, которые воспринимаются как неприятные помехи. Хотя жить так, сразу скажу вам, очень неприятно. Более того, неправильно. Но в то же время, вот взять и оставить все и всех, и убежать из своего дома куда-то в другую страну, снова стать никем и ничем, из-за какой-то парочки ракет раз в квартал...

А «Облачный Столп» наглядно продемонстрировал известную истину: в такой маленькой стране бежать просто некуда.